Американская армия и европейский «зелёный переход» во многом зависят от этих критически важных минералов, и именно Пекин держит ключи от их поставок. Когда Дональд Трамп сказал украинскому президенту: «У тебя нет нужных карт», он имел в виду суровую реальность международной политики: мир — это партия в покер, где выигрывает тот, у кого козыри. И в этой игре оказалось, что главный туз лежит в руках у Китая.
Пекин владеет почти монополией на добычу и переработку редкоземов — материалов с таинственными именами, вроде неодима и диспрозия, которые для западного уха звучат как чужая музыка. Но именно из них создаются магниты, батареи, электроника, без которых невозможно ни производство электромобилей, ни работа истребителя F-35. Даже американское военное превосходство частично держится на китайских поставках.
Когда Китай вводит экспортные ограничения, эффект ощущается мгновенно: автозаводы закрываются, цепочки поставок рушатся, а политики вынуждены идти на переговоры. Это оружие куда опаснее, чем любые тарифы или дипломатические угрозы. Один европейский чиновник признался: зависимость Европы от России в нефтегазе — ничто по сравнению с зависимостью от Китая в критических минералах.
Китай шёл к этой позиции десятилетиями. Ещё Дэн Сяопин сказал: «У Ближнего Востока есть нефть. У Китая есть редкоземы». И оказался прав. Запад же всё это время колебался — мешали экологические ограничения, вера в свободный рынок, нежелание «ввязаться в грязную работу» добычи. Теперь же цена промедления стала очевидной: Китай контролирует около 70 % мировой добычи и до 90 % переработки этих минералов.
